Что такое мобилизационная экономика — и как в ней жить

Россия все больше смещается к мобилизационной экономике, считает экономист Яков Миркин.

В своем Telegram-канале он перечисляет основные признаки мобилизационного управления страной.

• Сверхзадача, выходящая за рамки обычного, мирного, повседневного существования.
• Прямое, очень жесткое управление сверху, пронизывающее все клеточки жизни.
• Идеология, культура подчинены мобилизации. Ни шага в сторону, никакого инакомыслия.
• Все ресурсы общества собираются «в один кулак». Собрать, раздать — так оно живет.
• Рационирование ресурсов, доведенное до крайней точки.
• Минимум человеческого/гражданского потребления. Прямое распоряжение людьми как ресурсами. Карточки? Можно дойти и до них.
• Максимум любых материальных ресурсов распределяется напрямую.
• Максимум цен назначается сверху.
• Деньги почти ничего не стоят, прямое управление сверху их оборотом.
• Лимиты, фонды, планы производства и распределения, контроль, надзор, шаг влево или вправо — наказания наотмашь, хлесткие.

Как отмечает Миркин, в жизни России и других постсоветских государств мобилизационная экономика была в 1918–1921 гг. («военный коммунизм»), в 1930-х («догнать и перегнать»), в 1940-х (война). Элементы мобилизационной экономики в России также были в 1915–1917 гг. В США, Великобритании, Германии, Японии и других странах мобилизационные экономики были во время Первой и Второй мировых войн. В Китае — в 1950-е — конце 1970-х, в Северной Корее — с середины 1950-х, на Кубе — с начала 1960-х до 1990-х.

При этом в СССР была директивная мобилизационная экономика, а в США сохранялось рыночное хозяйство. То есть в СССР мобилизация охватывала почти всю жизнь, за исключением кусочков розницы (в войну рынки, коммерческая торговля — это десятки процентов потребления). В рыночных хозяйствах мобилизация затрагивает только ядро, 30—50%. В России это может быть до 70-80%.

Как жить в условиях мобилизационной экономики? «Понимая, что она — не навсегда», — советует экономист.