Почему во время простуды или гриппа не хочется есть и тянет полежать в одиночестве

Одно из распространенных «общепринятых убеждений» о простудах: «если заболел и не хочешь есть — не ешь, организм лучше знает». Новая работа, опубликованная в Nature, показывает (вот сюрприз), что все куда сложнее и вполне может быть, что организм-то, конечно, лучше знает, вот только спасти таким поведением хочет вовсе не вас.

Нежелание есть, температура, слабость, стремление полежать в уединении — это все проявления так называемого sick behavior, то есть буквально поведения при простудах. Оно вполне универсально: его демонстрируют как заболевшие люди, так и животные. Ученым давно было ясно, что имеет место некий четкий механизм, который запускает физиологические изменения и sick behavior, — и они, тоже довольно давно, отыскали вещества, которые работают на ранних этапах включения этого механизма.

Первыми триггерами служат провоспалительные цитокины — сигнальные молекулы, которые выделяются иммунными клетками, обнаружившими патогены и/или зараженные клетки. Через цепочку реакций они запускают множество путей sick behavior, и важнейшими передатчиками «болезненных приказов» являются так называемые простагландины (ПГ). Они выполняют множество разных функций, от расширения сосудов, чтобы иммунные клетки могли лучше добираться до места атаки, до сокращения или расширения бронхов. Даже характерная при простудах боль в горле — тоже результат работы ПГ, а вовсе не «повреждения клеток гортани патогенами», как думают многие.

Заблокировав синтез ПГ, можно убрать все или многие проявления sick behavior: цитокиновый приказ будет поступать, но до конечных исполнителей доходить не будет, так как посредник халтурит. Именно так — выводя из игры посредников, то есть ПГ, — работают самые известные и продаваемые препараты в мире — НПВС, нестероидные противовоспалительные средства: аспирин, ибупрофен, диклофенак, нимесулид и менее известные их родственники. Выпив НПВС, простуженный человек оживает, начинает чувствовать себя лучше и хотеть есть — хотя патоген никуда не девается.

Авторы новой работы пошли еще дальше: они создали генетически модифицированных мышей, у которых нет рецепторов на тех нейронах, которые улавливают ПГ (выяснить, что это за нейроны, и было целью работы; оказалось, что они находятся вовсе даже не в гипоталамусе, как думали до сих пор, а в глотке). Мыши, у которых этих рецепторов не было, продолжали вести себя обычно, несмотря на заражение гриппом.

Более того, уровень выживаемости у таких мышей был выше, чем у мышей с рецепторами ПГ, которые при заражении вирусом демонстрировали классическое sick behavior. То есть поведение, которое принято считать проявлением мудрости организма, — мол, не тратит силы на поиск и переваривание еды, все силы на борьбу с болезнью, — оказалось дезадаптивным и вредным. Как так?

Ученые предлагают вполне правдоподобный ответ. Считая, что все действия организма улучшают наши шансы на выживание, мы де-факто предполагаем, что все крутится вокруг нас любимых. То есть, иначе говоря, мы предполагаем, что единицей отбора в эволюции является особь. Часто это так, но не всегда, и порой единицей отбора является не особь, а группа организмов. Мы это хорошо видим, например, у бактерий или насекомых, когда некоторые, а иногда и многие особи жертвуют собой и умирают и/или не оставляют потомства ради того, чтобы группа в целом выжила.

Любой альтруизм, особенно со смертельным исходом — наглядная демонстрация того факта, что поведение организма не всегда направлено на максимизацию выживания этого самого организма. То есть поведение, опасное для конкретной особи, сохраняется в эволюции, так как может помогать выживать группе, популяции, виду.

Авторы работы про ПГ и мышей предполагают, что тут может иметь место тот же самый механизм, и заболевшие гриппом — весьма опасным и очень заразным заболеванием — ищут уединения и никуда не ходят даже за едой не потому, что это повышает их шансы на выживание, а чтобы не заражать других! При этом их собственные шансы выжить снижаются, но такая жертва оказывается менее значимой, чем заражение всей группы.

Такие вот дела.

В видео я рассказываю еще о нескольких причинах, объясняющих, как часто дезадаптивное sick behavior сохранилось в эволюции, а также говорю о том, почему у нас в принципе так много неверных представлений о простудах. Бонусом обсуждаем, почему человечески роды — феерически неоптимальный и опасный процесс. Но здесь мне хотелось подчеркнуть именно факт того, что для понимания многих процессов стоит хотя бы иногда отрешаться от нашего махрового эгоизма. Хотя о чем это я.

Telegram-канал биолога Ирины Якутенко «Безвольные каменщики»