Сбитый летчик, или 7 часов из жизни Сергея Кобылаша

Сергей Кобылаш — один из немногих наших асов, кто был сбит в бою, попал на территорию противника, но вышел к своим и вновь встал в строй Вродебы впочти мирное время мысвами живем, абиография летчика штурмовой авиации Сергея Кобылаша сплошь боевая, геройская. Прошел чеченскую кампанию, воевал вЮжной Осетии, дослужился доначальника авиации ВВС, асейчас руководит одним изведущих центров подготовки летчиков.

После недавней драмы сосбитым всирийском небе Су-24 история Кобылаша обретает особое звучание: онодин изнемногих наших асов, кто был сбит вбою, попал натерриторию противника, новышел ксвоим ивновь встал встрой. Одна беда— помятые после катапультирования помидоры вгрузинском огороде…

«Задачу нам ставили глубокой ночью с7на 8августа 2008года, когда Саакашвили отдал приказ открыть огонь поЦхинвалу инашим миротворцам,— вспоминает Сергей. —Потревоге примчались нааэродром, аутром 8августа получили команду уничтожить военные колонны противника, двигавшиеся состороны Грузии вЦхинвал.

Думаю, грузинские военные неожидали, что российская авиация так быстро появится ичто Россия так быстро вступится засвоих миротворцев, защитит народ Южной Осетии.

8августа ясделал три боевых вылета. Задачу остановить продвижение грузинских войск кЦхинвалу, недать имвойти вгород, задержать доподхода наших основных сил полк выполнил. Наши заходили, как известно, вЮжную Осетию через Рокский тоннель.

Издесь авиация сыграла решающую роль. Мынедали грузинам заблокировать тоннель. Ввоздухе одновременно находилось по5-6экипажей...»

Уже после второго вылета наши самолеты стали возвращаться набазы спробоинами. Исторический факт: «сушка» Олега Молостова вернулась избоя с88пробоинами. Затакую живучесть техники российские экипажи нераз добрым словом помянули концерн Сухого, особенно Владимира Петровича Бабака, который курировал штурмовики. Из-за попаданий вмашине Молостова неработали целые системы.

Даже втехнологический лючок диаметром в10см залетел осколок изастрял вкаблуке летного ботинка пилота. АМолостов машину спас!

Грузинам было что противопоставить нашей авиации— зенитные ракетные комплексы израильского, американского производства, средства, оставшиеся после распада Союза. Иностранные специалисты готовили ПВО, были задействованы радиолокационные станции истанции слежения вТбилиси, вТурции, наморе…

Кобылаш лаконичен воценках, когда речь заходит онем лично.

Больше говорит обоевых товарищах, овкладе полка втукампанию. Кроме Сергея еще двое вполку стали героями: Иван Нечаев иВладимир Едаменко (посмертно). Володя погиб, отводя горящую машину отосетинского села неподалеку отДжавы… Авсего полк сделал тогда около сотни боевых вылетов. Изних пять споловиной— насчету командира Кобылаша. Как онсам говорит, «шестой взлет был, апосадка— напарашюте.

Вернулся вполк уже наперекладных».

Что такое катапультирование вбоевых условиях, рассказать могут немногие. Сергей— изихчисла. «Навыходе изманевра мой ведомый Алексей Кукушкин кричит: «Командир, потебе пуск!» Ивэту секунду ячувствую оглушительный удар. Машина сваливается впике. Еслибы самолет невыровнялся, ябы, наверное, несмог катапультироваться. Номашина, спасибо конструкторам, даже горящая послушалась.

Когда выровнялся, применил систему пожаротушения— один издвигателей горел. Затем загорелся другой— опять тушил. Вижу, машину уже неспасти. Решил тянуть всторону российских войск сколько смогу. Отлетел отЦхинвала километров на8, навысоте 200 метров катапультировался. Приземлился вогород: вокруг яблони, помидоры, тутже куры бегают. Нослышен грохот боя, разрывы снарядов.

Достал оружие. Вижу, мой ведомый сделал надо мной вираж— значит, заметил, помощь придет».

Судя повсему, поКобылашу отработали двумя ракетами снекоторой паузой. Поидее, пилот должен был погибнуть. Аонтеперь шутит поповоду своего чудесного спасения: «Штатно приземлился, наноги. Нопрямо вгрядки спомидорами. Пока япарашют снимал, издома выбежала бабуля иначала наменя орать по-грузински.

Яейпытаюсь объяснить, что непонимаю. Она меня спрашивает: «Тычто, русский?» Тебе, говорит, надо поскорее уходить изгрузинского села».

Спастись вусловиях боя означало нетолько приземлиться живым после катапультирования. Как мыпомним, одному изпилотов «сушки» вСирии даже доземли добраться живым недали. Поспускавшемуся напарашюте Кобылашу грузины нестреляли— неуспели.

НоСергея Ивановича запросто могли убить уже наземле.

«Грузинка, хозяйка огорода, накоторый яприземлился, мне говорит: яСаакашвили нелюблю, уменя два сына вРоссии. Нотыуходи, тут тебя могут найти. Дала мне мешок, вкоторый яспрятал летный шлем, перчатки, помолилась мне вслед, ияпошел поселу. Кругом портреты Саакашвили.

Навстречу два парня. Уменя запазухой Стечкин и200патронов, есть чем отбиваться. Нотут меня окликнул дедушка, тушивший лопатой огонь отразорвавшегося снаряда. Подхожу, аонмне удостоверение ветерана Великой Отечественной показывает иговорит по-русски: «Посиди уменя вдоме, пока парни неуйдут».

Кобылаш вышел изсела втот момент, когда загоркой появился хвост Ми-24с экипажами спасения. Сергей поспецрации сообщил осебе.

«Итут повертолету откуда-то изкустов заработал крупнокалиберный пулемет. НоМи-24, который пилотировал мой друг Глянцев, завел напосадку транспортный Ми-8. Бегом япреодолел последние метры изапрыгнул ввертолет, висевший ввоздухе. Под прикрытием боевого Ми-24 развернулись— ивБеслан. Оттуда напопутном самолете вМоздок, адальше вертолетом домой вБуденновск...»

Втот августовский день Кобылаш вылетел набоевое задание в9.00, авернулся домой к16.00. Нормально, 7-часовой рабочий день.

Жена, говорит, бурчала, заждалась кобеду… СЮлей они познакомились вБуденновске, куда Кобылаш попал после летного училища. Сней, действительно боевой подругой, они прошли чеченскую войну, осетинскую. Вот иона росла послужбе: стала супругой героя игенеральшей. Заслужила!

Источник