Школа как «Ковчег»: четверть века инклюзии в Москве

Директор школы №1321 Роман Реуэль мягкими чертами и тембром голоса напоминает героя Евгения Леонова — заведующего детсадом, добрейшего Трошкина из комедии «Джентльмены удачи». Правда, в подчинении у Реуэля не детский сад, а крупный образовательный комплекс на юго-востоке Москвы — одна из первых инклюзивных школ в России.

Антонина Трефилова специально для проекта «Социальный навигатор»

Учебное заведение, в котором совместно получают образование здоровые дети и ребята с ограниченными возможностями здоровья, была создана 27 лет назад Александрой Ленартович.

На протяжении четверти века «Ковчег» успешно обучает детей с особенностями развития — расстройством аутистического спектра, ДЦП, синдромом Дауна, неврозами, нарушениями зрения и слуха.

Утром 29 ноября в особенной школе ждали гостей. Сергей Миронов, председатель партии «Справедливая Россия», руководитель парламентской фракции «СР», поддерживающей инклюзивное образование, приурочил визит в «Ковчег» к Всемирному дню инвалидов, который отмечается 3 декабря.

Осмотр начался с территории под открытым небом, где у школы есть собственный ипподром, Музей кочевой культуры и Музей победы на Халхин-Голе.

В кепке на броневике

Халхин-Гол — небольшая река в Монголии, на берегах которой в 1939 году происходил необъявленный вооруженный конфликт. В результате ожесточенных боев монгольских и советских войск против японских агрессоров удалось отстоять целостность Монгольской Народной Республики.

А в годы Великой Отечественной войны Монголия ответила добром на добро — была самым верным союзником СССР.

В школьном Музее победы на Халхин-Голе — подлинные экспонаты, в том числе танк, перевезенный из Новосибирска, и броневик.

Герцогиня не гарцует

В открытом манеже гуляют кобылица Гавана и новенький в школе — конь Силуэт. Иппотерапия — одно из ключевых направлений деятельности «Ковчега».

Верховая езда в «Ковчеге» не имеет отношения к конному спорту, ее задача — реабилитация детей с ограниченными возможностями здоровья. По словам Романа Реуэля, все три иппотерапевта, работающие в школе, прошли обучение в центре подготовки специалистов-реабилитологов «Наш солнечный мир».

Гордость Романа Реуэля — крытый манеж, позволяющий заниматься иппотерапией круглый год. Прохладно почти как на улице, но под копытцами Герцогини — песок, а не снег и лед.

Герцогиня, или Коровка, как ее прозвали за окрас обитатели «Ковчега», не гарцует и не идет галопом, а ступает медленно, будто знает: наездник — особенный. Иппотерапевты работают в паре: один ведет лошадь, другой придерживает ученицу и показывает упражнения.

Географ юрты собрал

На электронных картах не обозначена школа «Ковчег», зато нанесена метка «Музей кочевой культуры».

Школа как «Ковчег»: четверть века инклюзии в Москве

Быт и культура ненцев, хантов, монголов, цыган, представленные в музее, вновь напоминают, что все мы разные.

По словам Константина Куксина, Музей кочевой культуры и школа «Ковчег» выполняют одинаковые задачи: учат детей хорошо относиться к людям, которые на них не похожи.

Две молекулы инклюзии

Рекреации и классы школы украшают сделанные детьми и преподавателями ковры, картины, обереги, живописные работы, керамика. В школе развито дополнительное образование.

Мастерские в «Ковчеге» стимулируют развитие мелкой моторики и мозга.

Валерия Анатольевна Кац, куратор начальной школы «Ковчега», подводит гостей к так называемому ресурсному классу только на пару минут. Здесь занимаются ребята, требующие особого внимания педагогов, тьюторов и родителей, — дети с нарушением аутистического спектра.

Сережа (имя изменено. — Примеч. авт.) лежит на боку в дверном проеме.

Девушка — вероятно, тьютор, — наклоняется и аккуратно пытается его поднять: «Дай мне руку, Сережа». Мальчик смотрит исподлобья и стремится остаться в прежнем положении.

Другое название специальных классов для детей-аутистов — «Инклюзивные молекулы». «Молекулы» — еще одно серьезное достижение московских школ. Пока Только в девяти школах Москвы есть ресурсные классы, в школе №1321 таких классов два.

Еще одна гордость директора — лифт, необходимый в инклюзивной школе.

Школа как «Ковчег»: четверть века инклюзии в Москве

Небо цвета си

Четвертый класс — на уроке музыки. Ребята сидят полукругом с флейтами в руках рядом с учителем Эммой Темосян. Стаж работы с детьми у Эммы Темосян — 45 лет.

«А теперь ноту ля. Неплохо. А теперь — соль». Небо в последние дни ноября звучит по-разному. «Спасибо. Флейты — в чехольчики. Мальчики, девочкам барабанчики принесите, пожалуйста», — просит педагог.

«Если бы меня так учили, я бы не говорил всю жизнь, что у меня нет ни слуха, ни голоса. Наверное, было бы и то и другое», — заметил Сергей Миронов.

Безбарьерные сердца

«Ребята с синдромом Дауна — это волшебные дети.

Я заболел: у меня закрылся глаз и долго не восстанавливался. Я уже начал работать, даже на машине стал ездить. Здесь был такой Юрка Аристов, золотой ребенок, моя любовь. Он подходил ко мне каждое утро и говорил: „Если я тебя подержу за руку, тебе станет легче?“. Юрка — очень талантливый ребенок. Анна Ардова и Артур Смольянинов поставили пьесу, которую написал Юра. А сейчас он был в Лондоне и написал еще одну пьесу.

Юрке 19. У него, знаете, какая душа?», — рассказывает Роман Реуэль.

По его словам, часто говорят о безбарьерной среде, которую необходимо создавать. «Но зачастую барьеры лежат в наших сердцах. Когда мы равнодушны или когда стараемся не замечать людей с инвалидностью, людей в инвалидных колясках, людей с белой тростью, — это неправильно. Жить по-другому учат в замечательной школе „Ковчег“, — подчеркнул Миронов.