"Всем нам завещана Россия"

10.1912 — 15.06.1992) — русский учёный, историк-этнолог (доктор исторических и географических наук), поэт, переводчик с фарси. Основоположник пассионарной теории этногенеза. Биография. Сын поэтов Николая Гумилёва и Анны Ахматовой. С 1917 до 1929 жил в г. Бежецке. С 1930 г. в Ленинграде. В 1930-1934 годах работал в экспедициях в Саянах, на Памире и в Крыму.

С 1934 учится на историческом факультете Ленинградского университета. В 1935 году исключён из университета и арестован, но через некоторое время освобождён. В 1937 г. восстановлен в ЛГУ. В начале 1938 года арестован, будучи студентом ЛГУ, и осуждён на пять лет. Срок отбывал в Норильлаге, работая техником-геологом в медно-никелевой шахте, по отбытии срока оставлен в Норильске без права выезда. Осенью 1944 года добровольно вступил в Советскую армию, воевал рядовым в 1386-м зенитно-артиллерийском полку, входившем в 31-ю зенитно-артиллерийскую дивизию на Первом Белорусском фронте, закончив войну в Берлине.

В 1945 году демобилизован, восстановлен в ЛГУ, который окончил в начале 1946 года и поступил в аспирантуру Ленинградского отделения Института востоковедения АН СССР, откуда исключён с мотивировкой «в связи с несоответствием филологической подготовки избранной специальности». 28 декабря 1948 года защитил в ЛГУ диссертацию кандидата исторических наук, принят научным сотрудником в Музей этнографии народов СССР. 7 ноября 1949 года арестован, осуждён Особым совещанием на 10 лет, которые отбывал сначала в лагере особого назначения в Чурбай-Нура около Караганды, затем в лагере у Междуреченска в Кемеровской области, в Саянах.

В 1956 г. реабилитирован по причине отсутствия состава преступления. C 1956 г. работал библиотекарем в Эрмитаже. В 1961 г. защитил докторскую диссертацию по истории («Древние тюрки»), а в 1974 г. — докторскую диссертацию по географии («Этногенез и биосфера Земли»). До выхода на пенсию в 1986 г. работал в Научно-исследовательском институте географии при Ленинградском государственном университете. Умер 15 июня 1992 года в Санкт-Петербурге.

Похоронен на Никольском кладбище Александро-Невской Лавры. В августе 2005 года в Казани «в связи с днями Санкт-Петербурга и празднованием тысячелетия города Казань» Льву Гумилёву был поставлен памятник. По личной инициативе президента Казахстана Н.Назарбаева в 1996 г. в столице Казахстана Астане именем Гумилёва назван один из ведущих вузов страны — Евразийский национальный университет имени Л.Н.Гумилёва. Гумилёв и историческая наука.

Лев Гумилёв предложил комплекс оригинальных методов изучения этногенеза, заключающихся в параллельном изучении исторических сведений о климате, геологии и географии вмещающего ландшафта и археологических и культурных источников. Основу его исследовательского багажа составила оригинальная пассионарная теория этногенеза, с помощью которой он пытался объяснить закономерности исторического процесса. В собственно исследованиях Л.Н.Гумилёв придерживался идей, близких евразийству.

Например, масштабы монголо-татарского ига он считал сильно преувеличенными. По его мнению, для русско-монгольских отношений был характерен, скорее, симбиоз, а серьёзные столкновения были связаны, в основном, с ордынскими мусульманами, более радикальными, чем остальные монголы. Китай у него предстаёт не мирным оплотом цивилизации, борющимся с захватчиками, а хищным агрессором. То же самое он говорит о Европе: критика европоцентризма занимает в его трудах большое место.

Древних и современных русских он считает разными этносами. Всем нам завещана Россия Опубликовано в газете «Красная звезда», 1989, 21 сентября. Безусловно, отечественная история многолика и сложна, — начал нашу беседу Лев Николаевич. — Здесь нет прямых линий и однозначных ответов. Но, увы, историческая наука из родника самопознания народа постепенно превратилась в весьма запутанное дело. История же, между тем, точная наука.

Историк, сколько бы он ни ратовал за патриотизм, должен быть беспристрастным, следовать факту в его логическом, историческом и критическом осмыслении. Наше общество сегодня лихорадят противоречия, и это, естественно: прорыв в будущее всегда труден, но трудности наши, я убежден в этом, преодолимы. И чтобы это понять, необходимо уяснить себе особенность и уникальность исторического пути России, ее роли в мировой истории, точно знать, откуда мы и чью генетическую память храним в себе. — На этот вопрос нынче пытаются ответить многие, и особенно пристально ищут в недалеком прошлом.

— Это бесплодно и еще дальше уводит нас от истины. В конце концов, наша история и культура не в семнадцатом году родилась. Особенность нашей государственности проявилась уже в глубокой древности, на земле, лежащей между воинственным Западом и Великой Степью. — Но ведь сколько прошло времени… — Однако каждый народ хранит в себе прошлое, и чтобы ладить с иноплеменниками, надо уважать их этническую уникальность и предвидеть их реакцию на каждое необдуманное слово или поступок. Ведь сколько сегодня конфликтов происходит из-за взаимного непонимания или ложной уверенности, что все люди одинаковы.

— А вы считаете, что наши предки имели такой опыт и были более терпимы и чутки друг к другу? — И не только имели, но и бережно его хранили… — Лев Николаевич, сегодня, когда мнения в литературном и научном мире столь конфликтны и противоречивы, вы, если можно так выразиться, занимаете «среднюю» позицию. Так называемые «левые» обвиняют вас чуть ли не в шовинизме, а «правые» не согласны с вашими мыслями относительно монголо-татарского ига.

— К сожалению, это действительно так. Хотя время для междоусобиц неподходящее. Сегодня, как никогда, нужна консолидация всех патриотических сил. Что же касается ига, то я в корне против его нынешней трактовки. Мысль эта пришлая и родилась на Западе. При этом ее автор, французский историк де Ту, опираясь на явно тенденциозные «Записки о московской войне» статс-секретаря польского короля Стефана Батория Р. Герберштейна. поспешил причислить всех вместе скопом: и тюрок, и монголов, и русских к чудовищным носителям зла и разрушения.

Прошли века, но злополучная эта теория, выставляя в негативном свете наше прошлое, является прямым надругательством над славными делами предков. Вдумайтесь — триста лет покорного рабства! Согласуется ли это с логикой и российским свободолюбивым характером? Эта теория и нынче дает свои плоды: ее логическим следствием является химера России как тюрьмы народов, и сегодня за это расплачиваемся. Да и могло ли быть в принципе объединение земель и народов вокруг Москвы результатом одного лишь захвата и насилия? По всей видимости, нет.

Без доброй воли и взаимного согласия это невозможно. — Таким образом — без хорошего и реального знания нашего прошлого делать прогнозы на будущее — авантюра? — Знание прошлого сегодняшнему человеку дает, во-первых, истинное понимание, что не Запад, не Восток, а именно Россия, как общее, собирательное, интернациональное, если хотите, понятие, является матерью и истинным домом населяющих ее народов. Во-вторых, не зная истории своего Отечества, трудно быть патриотом.

И, в-третьих, именно в прошлом лежат корни многих сегодняшних национальных противоречий. Прослеживая их историческое развитие, можно отыскать безболезненные пути их решения. — Мы говорим о давно минувших войнах, но история — движется. Хотелось бы знать ваше отношение к вооруженной защите Отечества, к сегодняшней армии. — Что я могу сказать о вооруженной защите Отечества, когда я его сам защищал в годы Великой Отечественной войны на передовой, а мой отец имел два Георгия, да и деды, и прадеды были военными.

Если верить фамильным преданиям, то мой далекий предок командовал одним из полков на Куликовом поле и там же погиб. Так что я скорее не из интеллигентов, а из семьи военных, чем весьма горжусь и постоянно это подчеркиваю. Для меня ратная служба — это неотъемлемая часть гражданского долга. К сожалению, я слабо знаю современную армию, но именно армия испокон веков была носительницей и хранительницей истинного патриотизма, гордости за принадлежность к великой и единой России. Потеряв эти чувства, мы неизбежно потеряем свое историческое лицо.

— Не знаю, следите ли вы за прессой и телевидением, но на армию сегодня обрушивается целый шквал обвинений во всех существующих и несуществующих грехах. — Я не против критики, тем более, если она конструктивна. А вот дискредитация сильного всегда была уделом слабых и корыстных. Конечно, вырастить труса, надеющегося, что ему не придется воевать, испытывать какие-то трудности и лишения, легче, чем воспитать воина и гражданина. Мне думается, что безоглядный пацифизм наносит нашему обществу непоправимый ущерб.

— Лев Николаевич, давайте вернемся к вашим книгам, и в частности к теории пассионарности, то есть энергетического потенциала этносов. Применяя ее к нашей стране, на каком уровне находимся мы? — Как ни парадоксально, при всех наших неурядицах, на подъеме. Ведь мы относительно молодой этнос, лет на шестьсот моложе Европы. Древняя Русь относится к России примерно так, как древний Рим к Италии.

— Значит, у нас, если верить вам, все впереди? — Безусловно, если мы сами не наделаем очередных глупостей. У большой разноязычной России свой путь, который она выбрала, отстояла и обязана отстаивать в трудной борьбе. Беседу вел майор В.Казаков

Об этом сегодня сообщает Военное обозрение.