Зачем Россия напомнила Японии про требования Хрущева

и 

готовятся к переговорам о выработке мирного договора, и каждая из сторон высказывает пожелания, ужесточая свою позицию для того, чтобы потом было от чего отказываться в обмен на уступки партнера. Например, в четверг

напомнила Токио о необходимости учета двух документов 1960 года, следование духу которых делает любой договор практически невозможным.

После того, как месяц назад в 

и 

договорились придать дополнительный импульс переговорам о заключении мирного договора на основе советско-японской декларации 1956 года (в которой зафиксировано согласие Москвы передать Токио острова Хабомаи и Шикотан после заключения договора), события развиваются в достаточно быстром темпе.

Спустя две недели прошла встреча Путина и Абэ в 

, а до их новой остается чуть больше месяца — японский премьер посетит Россию уже в начале следующего года.

Десять дней назад были назначены специальные представители лидеров двух стран на переговорах по выработке мирного договора — ими стали заместители главы

и Японии

и Такэо Мори. А неделю назад на пресс-конференции в 

заявил, что «заключение мирного договора означает ни много, ни мало признание итогов Второй мировой войны»:

Проблема в том, что для Японии и так чрезвычайно сложно согласиться на два острова из четырех — при этом понятно, что Россия не будет даже обсуждать передачу Итурупа и Кунашира — и Синдзо Абэ уже подвергается серьезнейшей критике за одно только подозрение, что он готов отказаться от претензий на все четыре острова. А если добавить к этому еще и требование признать итоги Второй мировой войны, о чем напомнил Лавров, то ситуация еще более усложняется — японцы не хотят еще раз подтверждать согласие со своим поражением, которое, как им кажется, и так уже зафиксировано в различных международных документах, в первую очередь в Сан-Францисском мирном договоре 1951 года.

Но как раз этот договор не был подписан Москвой — потому что в нем не была зафиксирована принадлежность Южно-Курильских островов нашей стране.

Но и этого мало — в четверг официальный представитель МИД России

напомнила еще о двух документах:

Эти записки касаются Декларации 1956 года и фактически ее дезавуируют.

Они были направлены в Токио после того, как 19 января 1960 года правительство Нобосукэ Киси заключило с правительством президента Эйзенхауэра Договор о взаимном сотрудничестве и гарантиях безопасности между

и Японией.

В этом договоре, в отличие от Сан-Францисского, уже не было записано право американской армии вмешиваться во внутренние дела Японии, не было и запрета для Токио на заключение без согласия Вашингтона военных соглашений с третьими странами — то есть прожившая 15 лет в условиях ограниченного суверенитета страна получала наконец-то его обратно. Но далеко не полностью — у США сохранялось право создавать и использовать военные базы на территории Японии, а также размещать на них любое количество вооружённых сил.

Понятно, что у Хрущева и советского руководства такой договор вызвал резкое неприятие. Да и в самой Японии он привел к массовым протестам и волнениям такой силы, что Киси пришлось сначала отменить визит Эйзенхауэра, а потом и уйти в отставку.

Декларация 1956 года и до этого не получала развития — потому что подписавший ее премьер Хатояма вскоре ушел в отставку, а его преемники, особенно Киси, под давлением американцев вернулись к требованию всех четырех островов и готовились к подписанию военного союза с США. После заключения американо-японского соглашения СССР фактически приостановил действие декларации 1956 года.

Наше правительство заявило, что «увековечение договором фактической оккупации Японии, предоставление ее территории в распоряжение иностранной державы, отрыв от Японии островов Окинава и Бонин, неизбежно вытекающая из положений договора военная, экономическая и политическая зависимость Японии — все это вызывает законный вопрос, что же в действительности останется от суверенитета Японии после вступления в силу договора?»

Хрущев — а записка хотя и не была подписана им, но именно он тогда был главой советского правительства — напомнил, что «соглашаясь на передачу Японии указанных островов после заключения мирного договора, Советское правительство шло навстречу пожеланиям Японии, учитывало национальные интересы японского государства и миролюбивые намерения, выражавшиеся в то время японским правительством в ходе советско-японских переговоров».

Однако теперь ситуация изменилась:

И сам приговор — «ввиду этого Советское правительство считает необходимым заявить, что только при условии вывода всех иностранных войск с территории Японии и подписания мирного договора между СССР и Японией острова Хабомаи и Сикотан будут переданы Японии, как это было предусмотрено Совместной декларацией СССР и Японии от 19 октября 1956 года».

Теперь Москва подтверждает, что нужно будет учитывать и эту «памятную записку». Озвученная Захаровой позиция была сформулирована МИДом еще неделю назад — тогда, в ответ на обращение редакции

, Департамент информации и печати МИД написал, что «российская сторона исходит из необходимости учета в рамках переговорного процесса всех имеющихся двусторонних документов и дипломатической переписки, включая Памятные записки Правительства СССР от 27 января и 24 февраля 1960 годов».

Беспокойство «Регнума» вызвало одно из высказываний посла России в Японии Михаила Галузина.

Три месяца назад в интервью

, отвечая на вопрос о том, повлияет ли военное присутствие США в Японии на договор между Россией и Японией, посол отметил, что «Япония наш сосед, это суверенное государство, которое само выбирает, как ему обеспечивать безопасность своей территории, своих граждан, и мы к такому выбору относимся в любом случае с уважением». Журналисты «Регнума» посчитали, что «подобным заявлением дипломат от своего имени как бы „дезавуировал“ Памятную записку МИД СССР правительству Японии от 27 января 1960 года» — зачем-то, правда, приписав ее авторство Министерству иностранных дел.

Теперь МИД успокоил всех — сначала письменным ответом, а теперь и получившим более широкий резонанс заявлением Захаровой.

Получается, что мы снова выдвигаем условием подписания мирного договора с Японией вывод с ее территории американских войск? Но ведь понятно, что Токио не пойдет сейчас на это — зависимость от США хотя и существенно меньше, чем в 1960 году, но всё еще достаточно велика. И как раз желанием уменьшить ее и вызвано желание Абэ заключить договор с Россией — чтобы тем самым сделать Японию более самостоятельной и исправить ошибку своего деда.

Ведь подписавший военный договор с США и тем самым обнуливший шансы на договор с Россией премьер Киси был родным дедом Синдзо Абэ по материнской линии.

Так зачем же Россия теперь выдвигает условием договора то, что должно в идеале стать одним из его главных, но не моментальных последствий — уход американских войск из Японии? Чтобы сорвать саму возможность подписания договора?

Нет — потому что формулировка «учитывать» памятные записки 1960 года не означает настаивать на соблюдении их условий. Москва просто дает понять, что в ходе переговоров будет поднимать вопрос не просто о гарантиях неразмещения американских войск на Шикотане и Хабомаи в случае их передачи, но и о японо-американском военном союзе как таковом.

Чтобы зафиксировать как наше недовольство им, так и услышать позицию Японии о том, как долго еще она собирается продлевать действующий уже без малого 60 лет «договор вассальной зависимости» с США.

Понятно, что официальный ответ Японии не может быть конкретным, но сама постановка нами этой темы важна и правильна. Тем более что она увеличивает пространство для маневра и напоминает наиболее активным японским критикам Абэ, что Россию нужно воспринимать более чем серьезно.

А то ведь в японской печати появляются порой уникальные по глупости статьи и интервью.

Например, в начале этой недели в «Иомиури Симбун» появилось интервью Коитиро Гэмбы — бывшего министра иностранных дел Японии. Он принадлежит к оппозиционной

и занимал пост главы МИДа недолго, всего год в 2011–2012 годах. И сейчас не только критикует Абэ — «Путин диктует правила игры… Цель Абэ — вписать свое имя в учебники по истории, а не вернуть острова на выгодных условиях» — но и настаивает на том, что нужно требовать все четыре острова.

Хотя при этом и вспоминает, что когда он был министром иностранных дел, то прочитал стенограммы всех переговоров с Путиным до 2012 года:

Несмотря на правильное понимание позиции Путина, далее Гэмба говорит совершенно возмутительные вещи:

«Никто не поймет, если исконно японские Кунашир и Итуруп навсегда станут российскими. Это проблема суверенитета, и она связана с национальным достоинством.

Этот вопрос принесет проблемы в будущем. Неизвестно, будет ли Россия всегда сильной. Возможно, через десять или двадцать лет она ослабнет. В тот момент можно будет вернуть все четыре острова. Лучше создать выгодную переговорную позицию для будущих поколений, и им останется только принять эстафету».

То есть бывший глава МИДа предлагает своим соотечественникам сделать ставку на ослабление России — дождаться этого момента и получить четыре острова, а не два. Дело даже не в том, что эти расчеты глупы и безнадежны — даже слабая Россия никогда не откажется от Итурупа и Кунашира — а в том, что они противоречат национальным интересам самой Японии.

Ведь выбрав такую тактику, Токио, по сути, лишит себя возможности избавиться от зависимости от США — то есть вернуть себе полноценный суверенитет..